Криминальная агрессия несовершеннолетних: четырехлетний опыт исследования

Актуальность исследования криминальной агрессии несовершеннолетних определяется рядом причин. С одной стороны, это высокий уровень криминально-агрессивного поведения несовершеннолетних, находящий свое отражение в статистике МВД. Так, по данным МВД, ежегодно в среднем почти 1,2 тыс. несовершеннолетних совершают убийства, 3,5 тыс. – разбои и 18 тыс. – грабежи. Особо стоит отметить то, что все подобные преступления, как правило, отличаются жестокостью. Таким образом, наблюдается следующая тенденция: преступность несовершеннолетних, связанная с проявлением агрессии и насилия стабильно высока и является одним из важных факторов сохранения и воспроизводства преступности в целом и наиболее опасной ее части насильственной.

При этом криминальная агрессия нередко не связана напрямую с патологическими чертами личности несовершеннолетнего, психическим заболеваниями или какими-либо органическими повреждениями головного мозга, исключающими вменяемость. Именно это обстоятельство «переводит» предмет исследования – «криминальную агрессию несовершеннолетних» в область изучения социальных наук, в том числе и криминологии. С другой стороны, актуальность проблемы криминальной агрессии несовершеннолетних объясняется ростом в последнее время теоретического к ней интереса.

Целью исследования является изучение и анализ детерминант криминальной агрессии несовершеннолетних, выявление особенностей лиц, совершающих акты криминальной агрессии.

Для достижения цели исследования были поставлены и решены следующие задачи:

• Определено понятие криминальной агрессии несовершеннолетних как специфической социально-демографической группы, представлена классификация криминально-агрессивных актов несовершеннолетних;
• Дана криминологическая характеристика личности несовершеннолетних, совершивших акты криминальной агрессии;
• Выявлены и проанализированы причины криминальной агрессии несовершеннолетних;

Объектом исследования являются общественные отношения,  определяющие закономерности существования и развития криминальной агрессии несовершеннолетних.

Предмет исследования составляют криминальная агрессия несовершеннолетних с 14 до 18 лет, характеристика их личности, причин и условий, обусловливающих криминально-агрессивное поведение несовершеннолетних, а также формирование системы мер по предупреждению криминальной агрессии.

Эмпирическую основу исследования составили:

- результаты изучения 60 заключений стационарной судебно-пихиатрической экспертизы (СПЭ)  по Иркутской области за 2004-2007 гг. по делам несовершеннолетних, совершивших акты криминальной агрессии (грабеж, разбой, убийства и проч.); 

- результаты изучения 60 уголовных дел несовершеннолетних, совершивших акты криминальной агрессии, и прошедших стационарную судебно-пихиатрическую экспертизу (СПЭ) за 2004-2007 гг.;

- статистические данные информационно-аналитического центра ГУВД Иркутской области о состоянии насильственной преступности несовершеннолетних в Иркутской области, Усть-ордынском Бурятском автономном округе за 2000-2007 гг., иные статистические данные федерального и регионального уровней социального, экономического, демографического, социологического характера;

- результаты изучения личных дел школьников старших классов г. Иркутска (60 человек);

- результаты контент-анализа печатных средств массовой информации за период с 1996 по 2007 год.

В целях сравнения также использовались опубликованные данные криминологических исследований, проводимых другими авторами.

В результате исследования были сделаны следующие основные выводы:

Во-первых, под криминальной агрессией несовершеннолетних следует понимать форму общественно опасного противоправного поведения лиц, не достигших 18 лет, имеющего своей целью умышленное причинение физического, психического вреда другому живому существу (существам) или общественно-значимым неодушевленным объектам (культурным, природным ценностям).

Во-вторых, специфика криминальной агрессии несовершеннолетних заключается в том, что последняя может осуществляться в насильственных (непосредственных) и ненасильственных (опосредованных) формах. Насильственные формы криминальной агрессии предполагают реализацию несовершеннолетним противоправного деяния, посягающего и воздействующего на жизнь и здоровье человека против или помимо его воли. Такое деяние может быть осуществлено в форме физического и (или) психического насилия. Ненасильственные формы криминальной агрессии предполагают деструктивное противоправное поведение в отношении общественно-значимых неодушевленных объектов (уничтожение или повреждение памятников истории и культуры, надругательство над телами умерших и местами их захоронения, вандализм). В случае ненасильственных форм криминальной агрессии несовершеннолетние осуществляют противоправные деструктивные действия, выражающие личную агрессивность и опосредующие их враждебность к обществу и его ценностям. Вместе с тем, признаков насилия, принятых в теории уголовного права, данные деяния не содержат.

В-третьих, анализ полученных в ходе исследования данных свидетельствует о том, что существуют две группы агрессивно-ориентированных несовершеннолетних преступников: а) «с низким порогом агрессивности», т.е. слабо контролирующих себя агрессоров и с б) «высоким порогом агрессивности», когда агрессор чрезвычайно контролирует проявления собственной деструктивности. Следует отметить, что данная классификация указывает на готовность несовершеннолетних к криминально-агрессивному поведению.

В-четвертых, изучение на территории Иркутской области некоторых факторов, детерминирующих криминальную агрессию несовершеннолетних, показало, что, во-первых, существует положительная корреляционная связь между динамикой криминально-агрессивных актов несовершеннолетних и количеством общественных молодежных организаций на данной территории; во-вторых, не существует корреляции между числом бракоразводных процессов, процессов по лишению родительских прав и криминально-агрессивными актами несовершеннолетних в среднесрочном периоде (6-8 лет). Указанный фактор может быть учтен при долгосрочном прогнозировании насильственной преступности несовершеннолетних.

В-пятых, несовершеннолетние, совершившие акты криминальной агрессии, более склонны к актам суицида, нежели их сверстники, при этом у большинства агрессоров отмечаются лишь незначительные отклонения в психике.

Глава 1. Теоретические основы изучения криминальной агрессии несовершеннолетних

§ 1.1 Понятие криминальной агрессии несовершеннолетних, соотношение со смежными явлениями.

В настоящее время понятие криминальной агрессии в уголовном законодательстве атомизировано и разобщено: отдельные упоминания об агрессии и жестокости встречаются, однако четких определений нет[1]. Вместе с тем, существуют законодательные дефиниции, которые не могут не быть учтены при определении «криминальной агрессии».

В некоторых нормативно-правовых актах и документах судебной практики можно встретить указания на то, какое именно поведение законодатель считает агрессивным и как определяет понятие насилия. Так, к примеру, в приказе ФС РФ по контролю за оборотом наркотиков содержится следующее определение агрессивного поведения, под которым понимаются «действия, нарушающие общественный порядок, представляющие непосредственную угрозу для жизни и здоровья окружающих»[2]. Именно такие действия названы в указанном документе «грубым, агрессивным поведением гражданина». Помимо этого, понятие криминальной агрессии наиболее полно раскрывается в определениях насилия, физического и психического насилия, дефинициях различных насильственных деяний, которые являются одной из непосредственных форм ее выражения. Для обозначения насильственного, агрессивного характера действий преступника в правовых нормах используются различные технико-юридические и терминологические приемы, основные из которых заключаются в следующем. Чаще всего в законе прямо указано на насилие или угрозу его применения, при этом используются выражения: «с применением насилия» (ч. 2 ст. 179, ч, 1 ст. 213, ст. 178 УК РФ и т.д.), «под угрозой применения насилия» (ч. 1 ст. 163, ч. 1 ст. 179, ч. 3 ст. 226 УК РФ).

В судебной практике насилие определяется как разновидность поведения «состоящего в совершении деяний, направленных против жизни, здоровья или свободы потерпевшего, ответственность за которые предусмотрена соответствующими статьями Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации»[3]. Помимо этого, понятия «насилие», «насильственные действия (деяния)» используются в разнообразных нормативно-правовых актах, таких как Уголовный кодекс РФ от 13 июня 1996 г. N 63-ФЗ, Трудовой кодекс Российской Федерации от 30 декабря 2001 г. N 197-ФЗ, ФЗ от 6 марта 2006 г. N 35-ФЗ "О противодействии терроризму" (с изм. и доп. от 27 июля 2006 г.),  закон РФ от 18 октября 1991 г. N 1761-I "О реабилитации жертв политических репрессий" (с изм. и доп. 22 августа 2004 г., 1 июля 2005 г.), Закон РФ от 27 декабря 1991 г. N 2124-I "О средствах массовой информации" (с изменениями 25 июля 2002 г.) и проч. Так, например, контент-анализа уголовного кодекса РФ показывает, что термин «насилие» в уголовном законе применяется 78 раз в 51 статье Особенной части УК РФ[4].

Как известно, насилие предполагает физический и психический способ его реализации. Под физическим насилием, не опасным для жизни и здоровья, согласно разъяснениям Пленума Верховного суда РФ, следует понимать побои, легкие телесные повреждения, не повлекшие кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утраты трудоспособности, а также иные насильственные действия, связанные с причинением потерпевшему физической боли, либо с ограничением его свободы. Под насилием, опасным для жизни и здоровья надлежит понимать такое насилие, которое повлекло причинение потерпевшему тяжкого телесного повреждения, менее тяжкого телесного повреждения, а также легкого телесного повреждения с кратковременным расстройством здоровья или незначительной стойкой утратой трудоспособности[5]. Под психическим насилием понимают запугивание, угрозы применения рассмотренного выше физического насилия.

Помимо перечисленных, также существуют законодательные формулировки, наличие которых в тексте правовой нормы указывает на криминально-агрессивный характер запрещаемого деяния. Среди таковых можно отметить встречающиеся в Уголовном кодексе понятия: «особая жестокость», «пытка», «истязание», «побои», «мучение», «страдания». К сожалению, действующий Уголовный кодекс не дает законодательного определения некоторых из указанных понятий.

Нередко законодатель даже не употребляет понятие «насилие». Для того чтобы указать на насильственный характер деяния используется другая терминология. Например, «нападение на граждан» (ст. 209 УК РФ), «с сопротивлением представителю власти» (ч. 2 ст. 213 УК РФ), «посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля» (ст. 277 УК РФ) и т.д.

Таким образом, общее сходство упомянутых выше агрессивных деяний выражается в одинаковом способе их совершения, а именно - в применении насилия (причинение вреда здоровью, физической боли, против или помимо воли потерпевшего) или угрозы применения насилия. Вместе с тем, отождествлять понятия «насильственное деяние» и «криминально-агрессивное деяния» было бы не точно. В рамках данного исследования следует разграничивать понятие «криминальной агрессии» с такими понятиями как «криминальное насилие», «особая жестокость» и «девиантность».

Во-первых, «криминальная агрессия» и «криминальное насилие» являются схожими, но не тождественными понятиями. Некоторые исследователи предлагают определять криминальное насилие как «общественно-опасное, виновное воздействие на человека (или группу лиц), причиняющее ему вред, нарушающий естественные личные права и свободы, либо ущемляющий реализацию политических, экономических, экологических и духовных интересов»[6]. Безусловно, такое поведение является агрессивным и может быть названо криминальной агрессией. Но исчерпывается ли криминальная агрессия деяниями исключительно направленными на причинение вреда человеку или группе лиц? Вряд ли можно утвердительно ответить на данный вопрос. Агрессия изначально понималась и понимается как действия или поведение, нацеленные на причинение морального, физического и иного ущерба (вплоть до полного уничтожения) другому существу или неодушевленному объекту[7]. Таким образом, криминальная агрессия может быть направлена и на неодушевленный объект, чем, собственно, и отличается от криминального насилия, как общественно опасного противоправного деяния, посягающего и воздействующего на жизнь и здоровье человека против или помимо его воли. Криминальная агрессия, в свою очередь, может выражаться в ненасильственных формах, предполагающих деструктивное противоправное поведение в отношении общественно-значимых неодушевленных объектов (уничтожение или повреждение памятников истории и культуры, надругательство над телами умерших и местами их захоронения, вандализм). В таком случае, криминальная агрессия принимает форму вредительских действий, сопряженных с повреждением, уничтожением и осквернением общественных памятников. В итоге, несомненен вывод о том, что криминальная агрессия предполагает совершение не только насильственных деяний по отношению к живым существам, но и деструктивное поведение, направленное на недопустимую, с точки зрения общественной нравственности, модификацию различных неодушевленных объектов.

Во-вторых, вопрос разграничения понятий «криминальная агрессия» и «особая жестокость» предполагает, что жестокость должна рассматриваться как оценочный критерий интенсивности криминальной агрессии. Г.И. Чечель называет такие признаки преступления, совершенного с особой жестокостью, как истязание, умышленное причинение особых мучений и страданий потерпевшему или его близким, которые присутствовали месте преступления[8]. В более общем смысле жестокость может пониматься как грубость, беспощадность, бессердечность и безжалостность совершаемого поступка[9].  В Постановлении Президиума Верховного Суда РФ от 21 января 2004 г. № 908п2003 отмечается, что по смыслу закона п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ к особой жестокости могут быть отнесены случаи, когда к потерпевшему умышленно применялись пытки, истязание или совершалось глумление над жертвой либо когда убийство совершено способом, который заведомо для виновного связан с причинением потерпевшему особых страданий (нанесение большого количества телесных повреждений, использование мучительно действующего яда, сожжение заживо, длительное лишение пищи, воды и т.д.)[10]. Представляется, что такой признак как особая жестокость является оценочным критерием интенсивности криминальной агрессии, а наличие этого признака, безусловно, повышает общественную опасность агрессивного деяния. Вместе с тем, следует обратить внимание на то, каков оценочный критерий ненасильственных форм криминальной агрессии, а именно вандализма и проч.? Если применительно к нанесению физического и психического вреда можно использовать понятие «особая жестокость», то, какое понятие наиболее всего подходит для описания тяжести разрушительного поведения по отношению к социально-значимым объектам? Вероятно, следует использовать понятие исключительного цинизма, т.е. когда действия правонарушителя вызывающе грубо, демонстративно нарушают нормы общественной морали.

В-третьих, немаловажным является вопрос соотношения «криминальной агрессии» и «девиантности». Под девиантностью понимают отклонение от принятых в обществе норм поведения. Под определение «девиантное поведение» формально попадает как делинквентное, так и другие, в том числе более серьезные нарушения поведения (от ранней алкоголизации до суицидных попыток). Понятие «девиантное поведение» чаще относится к стойким и тяжелым отклонениям в поведении, противоречащим действующим в обществе принципам и социальным нормам.

 Если нарушения не достигают уровня уголовно наказуемых действий, то такое поведение у несовершеннолетних принято называть делинквентным (от лат. delinquo – провиниться, совершить проступок). Обычно делинквентное поведение начинается с прогулов – уклонения от учёбы и труда, а одновременно с этим и присоединения к асоциальной группе подростков (сверстников или более старших по возрасту). Криминальная агрессия представляет собой наиболее тяжкое социальное отклонение, нередко это следующий за делинквентностью этап развития девиантного поведения. Таким образом, криминальная агрессия несовершеннолетних может быть включена в понятие девиантности в качестве наиболее радикального, крайнего проявления последней.

Переходя к решению задачи определения криминальной агрессии, следует отметить, что вопрос этот уже неоднократно рассматривался в ряде отечественных и зарубежных исследований. Так, например, Э. Чистова предложила определять криминальную агрессию как тип умышленного поведения, представляющего собой гипертрофированную активность, стремительное наступление на определенный объект, в том числе в процессе достижения конкретной цели, содержащее в себе признаки состава преступления[11].

По мнению Ф. Сафуанова, криминальная агрессия – это форма поведения (конкретное действие), реализующая какое-либо намерение или побуждение по отношению к потерпевшему (мотивированное действие) и связанная с этим намерением (побуждением) определенным смысловым отношением, объективно направленная на причинение вреда (ущерба) его жизни или здоровью[12]. А. Двойменный предлагает определять агрессию как социально адресованную активность, направленную на изменение ситуации т.е. мотивированное деструктивное поведение индивида противоречащее принятым правилам и нормам существования людей в социуме, причиняющее моральный, физический, материальный и психологический ущерб другим людям[13].

Указанные определения, при всей их научной и практической значимости, требуют конкретизации и уточнения. Полагаем, что с учётом всего выше сказанного правомерно определить криминальную агрессию несовершеннолетних как форму общественно опасного противоправного поведения лиц, не достигших 18 лет, имеющего своей целью умышленное причинение физического, психического вреда другому живому существу (существам) или общественно-значимым неодушевленным объектам (культурным, природным ценностям). В данном исследовании указанное определение будет являться понятийным индикатором, используемым при изучении различных видов деструктивного отклоняющегося определения.

1.2 Классификация актов криминальной агрессии.

Одной из задач настоящего исследования является классификация феномена криминальной агрессии. Такая классификация, учитывая мультифакториальный генезис и разнообразие проявлений изучаемого вида агрессии, может быть только многоосевой, то есть предусматривающей ряд оснований[14]:

1. В зависимости от субъекта различаются два её варианта: индивидуальная криминальная агрессия и коллективная криминальная агрессия; последняя также распадается на два варианта: а) формирующаяся в условиях малой группы и б) формирующаяся в условиях большой группы.

2. В зависимости от характера воздействия криминального субъекта на объект агрессии различаются а) непосредственная криминальная агрессия и б) опосредованная криминальная агрессия.

3. В зависимости от наличия или отсутствия внешнего стимула к преступно-агрессивному поведению криминальная агрессия подразделяется на а) спонтанную криминальную агрессию и б) спровоцированную криминальную агрессию.

4. В зависимости от характера причиняемого жертве вреда различаются а) криминальная агрессия, причиняющая физический ущерб, б) криминальная агрессия, причиняющая материальный ущерб и в) криминальная агрессия, причиняющая психологический ущерб.

5. В зависимости от осознания объектом производимых в отношении него криминально-агрессивных деяний различаются а) открытая криминальная агрессия и б) скрытая криминальная агрессия.

6. В зависимости от длительности воздействия единичного акта криминально-агрессивного поведения на объект агрессии различаются а) краткосрочная криминальная агрессия и б) долгосрочная, то есть длящаяся и продолжаемая криминальная агрессия.

7. Криминальная агрессия различается в зависимости от ее мотивов: экономических, корыстных, сексуальных, хулиганских, террористических, политических, религиозных, националистических, экстремистских.

8. В зависимости от периодичности проявления субъектом криминальная агрессия подразделяется на а) единовременную или одноактную криминальную агрессию, б) периодически проявляемую криминальную агрессию  и в) регулярную или систематическую криминальную агрессию.

9. В зависимости от способа осуществления агрессивных действий агрессия подразделяется на а) вербальную криминальную агрессию, то есть агрессивное поведение, выраженное словами и б) невербальную криминальную агрессию, которая, в свою очередь, распадается на физическую (применение физической силы) и нефизическую (агрессивное поведение, выражающееся в любой иной форме).

10. В зависимости от активности субъекта агрессии различаются а) активный вариант криминальной агрессии (в виде активных действий) и б) пассивный вариант криминальной агрессии (в виде бездействия, умышленного отказа от активных действий).

11. В зависимости от особенностей мотивации агрессора усматривают следующие разновидности криминальной агрессии несовершеннолетних[15]: а) враждебная агрессия, при которой насилие является самоцелью и нередко выражается в чрезвычайно жестоких действиях; б) защитная агрессия, осуществляемая несовершеннолетним в целях мнимой или реальной защиты себя и своих близких; в) дезадаптивная агрессия, реализуемая по мотивам самоутверждения; г) инструментальная агрессия, когда причинение вреда происходит с целью достижения какой-либо другой (чаще неагрессивной) цели[16].

Требование наиболее полного изучения структурных характеристик криминально-агрессивного поведения несовершеннолетних предполагает разработку, в рамках данного исследования, авторской классификации криминальной агрессии лиц, не достигших 18 лет.

Во-первых, полагаем, что криминальную агрессию несовершеннолетних целесообразно рассматривать с точки зрения существования насильственных и ненасильственных форм ее выражения. Таким образом, речь идет о наличии насильственных (непосредственных) и ненасильственных (опосредованных) форм криминальной агрессии. Насильственными формами криминальной агрессии можно считать всякое действие, имеющее принудительный характер, осуществляемое помимо воли объекта приложения, т.е. физическое или психическое воздействие одного человека на другого, нарушающее гарантированное Конституцией РФ право граждан на личную неприкосновенность. Вместе с тем, границы понятия агрессии включают всё множество спонтанных и целевых актов негативного характера, осознанных и неосознанных, явных и скрытых[17], не обязательно направленных на другого человека и подавляющих его волю. Таким образом, деструктивное поведение или вандализм по отношению к социально-значимым объектам также являются криминальной агрессией, хотя формально и не содержит признаков насилия. Такое поведение опосредует враждебное отношение несовершеннолетнего к обществу и некоторым его ценностям.

Во-вторых, целесообразным представляется разработка классификации криминальной агрессии несовершеннолетних на основании особенностей объекта криминально-агрессивного посягательства. Данная классификация была использована в качестве основополагающей в ходе настоящего исследования, поскольку позволяет наиболее полно и последовательно представить различные формы криминальной агрессии несовершеннолетних. Рассмотрим более подробно элементы настоящей классификации:

1) Криминальная агрессия, направленная на причинение физического и психического вреда личности. Данный блок преступлений включает в себя следующие подтипы деструктивного поведения:

1.1) Гомицидная агрессия (ст. 105 УК РФ убийство; ст. 122 УК РФ заражение ВИЧ-инфекцией; ст. 110 УК РФ доведение до самоубийства; ст. 119 УК РФ угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью; посягательство на жизнь должностных лиц – ст. 295, 317 УК РФ).

Гомицидная агрессия - это поведение, направленное на умышленное причинение смерти другому человеку, осуществляемое лицом в возрасте до 18 лет. Гомицидная агрессия включает в себя не только непосредственно акт убийства, но также и действия, сопряженные с угрозой убийства; психологическое давление на другого человека с целью принуждение его к самоубийству, заражение заведомо неизлечимой болезнью и т.д. Ключевой характеристикой гомицидной агрессии является ее направленность на умерщвление другого человека всеми доступными для этого способами. Неудавшаяся попытка убийства может быть квалифицирована по менее тяжкой статье УК РФ; тем не менее, смысл и цель изначально задуманного действия свидетельствует о глубоко деструктивной мотивации поведения преступника.

Распространенность гомицидной агрессии в возрастной группе несовершеннолетних, по данным зарубежных исследователей, выглядит следующим образом. Дети до 13 лет редко совершают гомицидные эксцессы, в отрочестве и ранней юности (14-17 л.) этот показатель возрастает десятикратно, в юности и начале взрослости (18-24 г.) увеличивается еще вдвое - до 20 эксцессов на 100 тыс. человек[18].

Отличительными особенностями гомицидной агрессии несовершеннолетних, по мнению некоторых исследователей, нередко является стремление к удовлетворению потребности в насилии, к выражению агрессивно-пренебрежительного отношения; а также стремление к проявлению превосходства над своей жертвой. Часто убийства, осуществляемые несовершеннолетними, сопряжены с корыстными мотивами, но такое характерно, как правило, для случаев вовлечения этих несовершеннолетних взрослыми в преступную деятельность[19].

1.2) Агрессивные действия, непосредственно не связанные с угрозой или осуществлением гомицида (различные формы причинения вреда здоровью ст.ст. 111, 112, 113, 116, 117, 121 УК РФ; корыстно-насильственные преступления ст. 161 ч.2, 162, 163; ст. 126 УК РФ- похищение человека; ст. 127 УК РФ - незаконное лишение свободы; ст. 213 УК РФ - хулиганство; группа деяний, направленных на причинение вреда представителям власти – ст. 296, 318, 319 УК РФ).

 Агрессивные действия, непосредственно не связанные с угрозой или осуществлением гомицида, есть деяния, направленные на причинение физического или психического вреда потерпевшему без стремления лишить его жизни (причинение вреда здоровью различной степени тяжести, побои, истязания, насильственный грабеж, разбой и т.д.).

Данная категория преступлений в структуре насильственной преступности несовершеннолетних является самой значительной по распространенности, поскольку включает в себя большинство насильственных и корыстно-насильственных преступлений.

1.3) Сексуальная агрессия (ст. 131 УК РФ изнасилование; ст. 132 УК РФ  насильственные действия сексуального характера; ст. 133 УК РФ понуждение к действиям сексуального характера).

Сексуальная агрессия – это насильственные сексуальные действия, совершенные в отношении человека, не желающего подобного обращения. Сексуальная агрессия, с точки зрения нормативного уровня определения, обладает рядом устойчивых признаков. К ним относят:

- нарушение общественных отношений, обеспечивающих право на половую свободу и неприкосновенность человека, нормальное половое развитие ребенка;

- использование принуждения (угрозы, сила, шантаж, обман, неотступность в демонстрации намерений, навязчивость);

- отсутствие согласия со стороны потерпевшего или невозможность осознания факта сексуальной агрессии в связи с малолетним  возрастом, болезнью или беспомощным состоянием;

- запрещенность указанных действий уголовным законодательством.

Как свидетельствуют данные статистики, около 2/3 преступлений несовершеннолетних против половой неприкосновенности и половой свободы личности совершаются в группе, причем максимум криминальной активности падает на 16-17 лет[20]. Отмечено, что при нападении в одиночку несовершеннолетние чаще посягают на малолетних, либо своих сверстников. При совершении преступлений в группе их жертвами оказываются как несовершеннолетние, так и взрослые женщины (мужчины), в том числе лица преклонного возраста. Групповые посягательства с участием несовершеннолетних сопровождаются жестоким, особо циничным отношением к жертве, извращенными способами удовлетворения половой страсти[21].

1.4) Реляционная (косвенная) форма агрессии (клевета - ст. 129, 298 УК РФ, ст. 130 УК РФ – оскорбление).

Реляционная агрессия представляет собой косвенную форму агрессивного поведения без обязательного контакта агрессора и жертвы. Она выражается в распространении ложных сведений  о потерпевшем, оскорблении его личности в неприличной форме, что порочит честь и достоинство потерпевшего, наносит ему моральный ущерб.

2) Криминальная агрессия, направленная на причинение вреда природным объектам включает жестокое обращение с животными -  зооагрессию (Ст. 245 УК РФ), а также экологические преступления.

Нередко данные деяния в криминологии и криминальной психологии обозначаются как зооагрессия, т.е. нанесение ущерба живой природе, жестокое обращение с животными, запрещенное уголовным законом. Данное поведение также может включать в себя «браконьерство, кражи животных, другие виды человеческой деятельности, наносящие ущерб фауне»[22]. Думается, к объектам прямой или косвенной зооагрессии целесообразно отнести не только животных, но и некоторые виды растений (например, умышленное выжигание лесов).

Многие исследователи обращали внимание на преемственность жестокого отношения к животным в подростковом возрасте и дальнейшим деструктивным поведением по отношению к человеку в старшем возрасте.

3) Криминальная агрессия, направленная на причинение вреда социальным и культурным объектам. Данная категория преступлений представляет собой ненасильственные формы проявления криминальной агрессии (ст. 214 УК РФ – вандализм, ст. 243 УК РФ уничтожение или повреждение памятников истории и культуры, ст. 244 УК РФ - надругательство над телами умерших и местами их захоронения.

Кроме этого, необходимо упомянуть о существовании специфических форм криминальной агрессии подростков. Специфика этих видов агрессии заключается не в направленности криминальной агрессии на тот или иной объект, а в специфических факторах формирования агрессивности и особых условиях ее проявления. Субъектами такой агрессии, как правило, существенно чаще являются подростки и несовершеннолетние либо совершеннолетние с преобладанием в их личности признаков психической незрелости. В данную группу включены: а) сценарная агрессия и б) криминальная агрессия, обусловленная компьютерными играми. Подчеркнем, что речь в данном случае идет не о направленности криминальной агрессии на тот или иной объект, а о специфических условиях и формах ее проявления. Рассмотрим вышеуказанные формы агрессии детальнее.

а. Ритуальная агрессия - это церемониал, сложный ритуал, выработанный обычаем или установленный порядок действий, отвечающий трем главным признакам. Во-первых, они представляют собой агрессию (враждебную, игровую, инструментальную). Большинство упомянутых ритуалов включает умышленные, определенным образом мотивированные, насильственные действия. Во-вторых, отправление данных обрядов наказуемо с точки зрения уголовного закона. В-третьих, активными участниками ритуалов, их исполнителями (соисполнителями) являются лица, не достигшие 18 лет и состоящие в какой-либо молодежной банде.

Следует отметить, что единичные факты ритуальной агрессии встречаются и в Иркутской области, а также в г. Иркутске. В ходе интервьюирования работников правоохранительных органов, некоторые из сотрудников отмечали, что в их практике были случаи ритуальной агрессии подростков. Такие случаи, как правило, связаны с включением подростка в узкую группу общения и необходимостью подтверждения им своих намерений. Подобные действия, как правило, не были связаны с совершением актов тяжкой криминальной агрессии, а ограничивались, в основном, нанесением побоев случайным прохожим после обрядового употребления алкоголя (требовалось выпить бутылку водки за один раз) или совершением ритуального грабежа и т.д. Также в ходе исследования был проведен опрос 47 молодых людей, подозреваемых в совершении различных правонарушений в возрасте от 14 до 26 лет и проходящих амбулаторную судебно-психиатрическую экспертизу в ИОПНД. Были заданы следующие вопросы: 1) знаете ли Вы о том,  в некоторых молодежных группах распространены обряды посвящения, проверяющие на верность? 2) часто ли такие обряды связаны с применением насилия? Ответы распределились следующим образом: 17 человек из 37 заявили, что им известно о разнообразных обрядах, встречающихся в подростковой среде (45%). При этом 9 человек сообщили, что им известно о вероятности применения насилия при проведении подобных обрядов (24 % опрошенных). Таким образом, случаи ритуального насилия среди несовершеннолетних имеют место и в Иркутской области.

б. Сценарная агрессия – это воспроизведение индивидом какой-либо модели деструктивного поведения посредством научения.

В региональном аспекте изучения сценарной агрессии были опрошены 47 молодых людей, подозреваемых в совершении различных правонарушений в возрасте от 14 до 26 лет и проходящих амбулаторную судебно-психиатрическую экспертизу в ИОПНД. 11 человек (23% от общего числа) сообщили, что агрессивные киногерои вызывают у них наибольшую симпатию. Особо стоит отметить, что 5 человек, из группы опрошенных, утвердительно ответили на вопрос о том, замечали ли они, что некоторые книги и фильмы повлияли на их решимость применить силу в каких-либо ситуациях. В этом смысле сценарная концепция эффектов агрессии находит косвенное подтверждение своего существования.

Глава 2. Криминологическая характеристика преступности несовершеннолетних, совершающих акты криминальной агрессии.

§ 2.1 Криминологическая характеристика личности несовершеннолетних, совершивших акты криминальной агрессии.

Криминологическая характеристика личности несовершеннолетних, совершивших криминально-агрессивные акты, включает в себя блоки специфических свойств и качеств, таких как демографические, социально-ролевые и нравственно-психологические. Рассмотрим данные характеристики более подробно.

Возраст преступника. В результате анализа уголовных дел, а также заключений судебно-психиатрической экспертизы по ним, несовершеннолетние, совершившие криминально-агрессивные акты, относились к следующим возрастным группам: 14 лет (1 лицо или 1,6%), 15 лет (9 лиц или 15%), 16 лет (19 лиц или 32%), 17 лет (31 лицо или 51%) В группе несовершеннолетних с 14-15 лет совершено 16,6 % криминально-агрессивных деяний, в группе с 16-17 лет - 83 %. Несовершеннолетние в возрасте 14-15 лет совершили следующие правонарушения: насильственный грабеж (6 лиц),  нанесение тяжких телесных повреждений (2 лица), убийство (1 лицо), насильственные действия сексуального характера (1 лицо). Остальные преступления было совершены группой несовершеннолетних в возрасте 16-17 лет. Таким образом, наиболее высокая криминально-агрессивная активность характерна для группы несовершеннолетних 16-17 лет. Данная возрастная группа количественно преобладает во всех изучаемых составах агрессивных преступлений. Аналогичные выводы можно встретить и в других исследованиях. Так, в своей работе Е. Писаревская определяет среднестатистического несовершеннолетнего насильственного преступника как преимущественно лицо мужского пола в возрасте 16-17 лет[23]. Следовательно, криминально-агрессивная преступность несовершеннолетних, по возрастным характеристикам, не отличается от характеристик преступности несовершеннолетних в целом, в которой группа лиц 16-17 лет также составляет наибольшую часть[24]. Вместе с тем, в ряде исследований было установлено, что пик некриминальных агрессивных проявлений у несовершеннолетних приходится на возраст 12 и 14-15 лет[25]. В данном случае пиковый возраст некриминальной агрессивности (12 и 14-15 лет) и криминально-агрессивной активности (16-17 лет) не совпадают.

Пол преступника. Согласно данным настоящего исследования, в общем числе несовершеннолетних, совершивших криминально-агрессивные деяния, лица мужского пола составляют 93%, девушки - 7%. Преобладание лиц мужского пола, среди агрессивных несовершеннолетних объясняется, прежде всего, психологическими особенностями пола, с исторически сложившимся различием поведения, воспитания мальчиков и девочек, а именно с большей активностью, агрессивностью и другими специфическими свойствами мужчин[26]. Известно, что у мальчиков наиболее выражена склонность к прямой физической и прямой вербальной агрессии, т.е. выражение ее в открытой форме и непосредственно с конфликтующим индивидом. У девочек склонность к прямой физической агрессии обычно отсутствует. Вместе с тем нельзя не отметить, что в последние годы наблюдается расширение круга и рост количества преступлений, которые совершают девочки-подростки и девушки. Настоящее исследование показало, что девушки в возрасте от 14 до 18 лет привлекались к ответственности в основном за совершение побоев, причинение физического вреда различной степени тяжести.

Семейное положение. 58% или 35 несовершеннолетних правонарушителей проживали в неполных семьях или же вообще не имели родителей. При этом большинство несовершеннолетних из неполных семей воспитывались исключительно матерью (24 или 40%), родственниками или социальными работниками приютов (8 или 13%), отцом (3 или 5%). 42% правонарушителей проживали в полных семьях (см. рис. 2).

Рис. 2

Характеристики по составу семьи правонарушителя

Анализ социального положения семьи правонарушителя показал, что среди родителей несовершеннолетнего к интеллигенции (врачи, педагоги и т.п.) относятся 12 % семей (6), к рабочим 48% (25), не имеют места работы 17% семей (9), пенсионерами являются 4 % (2), к прочим социальным группам относятся 19% (10). К профессиям, значащимся в категории «прочие», принадлежат следующие: работник сферы услуг и питания, бухгалтер, консультант (см. рис. 3).

Рис. 3

Социальное положение семьи правонарушителя

 Исследование также показало, что значительная доля семей несовершеннолетних преступников, совершивших акты криминальной агрессии, были многодетными (45 лиц или 86% от правонарушителей имеющих семью, и 75% от общей выборки) (см. рис. 4).

Рис. 4

Сведения о братьях и сестрах правонарушителя

Согласно полученным сведениям, 40% правонарушителей (21 лицо) имели 2-х и более братьев (сестер); 46% - 1-го брата или сестру (24 лиц); и лишь у 14% или 7 правонарушителей родных сестер и братьев не было. Установлено, что 75% несовершеннолетних преступников, совершивших акты криминальной агрессии, имели братьев или сестер. Исследование 1758 семей несовершеннолетних, совершивших различные преступления, проведенное В. Лелековым и Е. Кошелевой в центральном федеральном округе РФ, показало, что 59,6% правонарушителей воспитывались в многодетных семьях[27]. Для лиц, совершивших акты криминальной агрессии, указанный показатель, согласно данным настоящего исследования, выше на 14-16%.

Распределение братьев и сестер по старшинству в семье правонарушителя происходит следующим образом. Большая часть несовершеннолетних, совершивших криминально-агрессивные акты, являются младшими в семье (58% или 30 лиц); количество старших значительно меньше (29 % или 15 лиц). Число единственных детей в представленной выборке составляет 13 % или 7 подростков; возможно, это связано с тем, что родители уделяют таким детям больше внимания (см. рис. 5).

Рис. 5

Распределение братьев и сестер по старшинству в семье правонарушителя

Значительное число младших детей среди несовершеннолетних преступников объясняется, по-видимому, влиянием преимущественно социальных и в меньшей степени генетических факторов. На это указывает ряд исследователей.

Во-первых, в некоторых исследованиях установлено, что старшие дети в среднем более интеллектуально развиты, нежели младшие. Так, С. Блэк, К.Сальванес и П. Деверо в своей работе  пришли к выводу о том, что младшие дети отстают в интеллектуальном развитии от старших^[28]. Представляется вполне вероятным, что относительно сниженный интеллект наряду с неблагоприятной наследственностью делает младших детей  коммуникативно и общественно более ригидными, подверженными постороннему асоциальному влиянию и в большей степени неспособными к гибким стратегиям поведения, в отличие от своих старших братьев и сестер. Этим, по всей видимости, в значительной мере обусловлен выбор наиболее простых, в т.ч. агрессивных форм поведения, направленных на немедленное удовлетворение собственных потребностей.

Во-вторых, наличие значительной доли младших детей среди тех, кто совершил насильственные преступления, может быть обусловлено особенностями воспитания. Некоторые исследователи считают, что первенцам родители уделяют больше внимания, тогда как в воспитании младших детей более значительную роль играют старшие братья и сестры[29]. Более того, нередко родители ожидают от младшего ребенка гораздо меньшего, нежели от старших детей, и поэтому оказывают на него не столь сильное воспитательное давление. Всё это, в итоге, не самым лучшим образом сказывается на его способности к самодисциплине. Вместе с тем уровень родительского контроля за младшими детьми в проблемных семьях ещё более снижен, чем в благополучных. Это связано, как полагают, с тем, что матери из таких семей более осторожны лишь во время первой беременности и следующим за ней периодом ухаживания и воспитания. При рождении последующих детей самоконтроль таких матерей ослабевает, в силу чего беременность и послеродовой период могут осложняться различного рода девиациями (напр. алкоголизацией матери).

Образование правонарушителей. У большинства изученных несовершеннолетних социальная роль учащегося была принята в не- достаточной степени. Это проявлялось в уклонении от учебы, предпочтении ей различных форм девиантного поведения. 72% правонарушителей или 43 человека прошли обучение в школьных учреждениях, при этом у 63% из них (27) отмечались низкие или удовлетворительные показали успеваемости. Пробелы в воспитании у многих несовершеннолетних обозначались еще в дошкольном возрасте. Так, 35% правонарушителей или 21 лицо не посещали детских дошкольных учреждений, не освоив тем самым, навыки первичной социализации в коллективе (см. рис. 6).

Рис. 6

Посещение правонарушителем детских дошкольных учреждений

66% несовершеннолетних или 39 лиц посещали детские дошкольные учреждения, где получали необходимый первый опыт социальной коммуникации; 34% или 21 лицо подобных учреждений не посещали такие учреждения в связи с различными обстоятельствами (проживание в сельской местности, воспитание опекуном единолично, проблемы адаптации в детском учреждении и проч.) (см. рис. 7).

Рис. 7

Посещение правонарушителем школьных учреждений 

У 12 несовершеннолетних от общей группы отмечался средний общеобразовательный уровень, у 48 - низкий. 72% подростков (43 лица) посещали школьные образовательные учреждения. Из 43 человек, обучавшихся в образовательном учреждении, по коррекционной программе или в коррекционной школе обучались 13.

В процессе учебы, согласно изученным школьным характеристикам, 43% от общей выборки или 26 лиц с программой школы справлялись слабо или изначально не справлялись; 20% или 12 лиц с программой справлялись средне или удовлетворительно; хорошо со школьной программой справлялись 8% или 5 лиц. При этом у 25% учащихся (16 лиц) отмечалось тенденция к постепенному снижению учебного потенциала на фоне резких изменений в поведении (бродяжничество, уклонение от учебы, агрессивность, алкоголизация). Подобные изменения распределились в следующем временном промежутке:

▪         с 4 класса снизилась успеваемость на фоне девиантных манифестаций (2);

▪         с 5 класса снизилась успеваемость на фоне девиантных манифестаций (8);

▪         с 6 класса снизилась успеваемость на фоне девиантных манифестаций (4);

▪         с 7 класса снизилась успеваемость на фоне девиантных манифестаций (2).

Из контингента лиц, не посещавших детские школьные учреждения, 4 были переведены на домашнее обучение, 11 человек самостоятельно бросили учебу, 2 были переведены в приют. На момент совершения преступления 20% (12 лиц) не учились.

Личностные характеристики. В ходе изучения материалов судебно-психиатрической экспертизы были получены сведения, которые позволяют составить определённое суждение о некоторых особенностях личности и чертах характера несовершеннолетних правонарушителей.

Клиническое обследование несовершеннолетних, совершивших акты криминальной агрессии, показало, что у 62% или 37 обследованных нервная система грубой патологии не обнаруживает: неврологическая симптоматика либо вообще не выявляется, либо диагностируется рассеянная неврологическая симптоматика и тд.

38% подростков или 23 лица обнаруживают те или иные нарушения в работе ЦНС, самые распространенные из которых энцефалопатия: дизонтогенетическая, посттравматическая, токсическая – 17% (10 лиц) от общей выборки; церебрастенический синдром – 13 % (8 лиц); синдром вегетативной дисфункции, астеновегетативные нарушения, вегетосенсорная полинейропатия – 8% (5 лиц).

Психический статус несовершеннолетних, совершивших криминально-агрессивные деяния, напротив, более отягощен, чем состояние их нервной системы. У 88% правонарушителей (53 лица) отмечаются те или иные отклонения в психике, не исключающие вменяемости, а именно:

а) легкая умственная отсталость – 30% или 18 случаев;

б) различные расстройства личности - 55% или 33 случая. К ним относятся: органическое расстройство личности и поведения (27 случаев), смешанное расстройство личности (1 случай), эмоционально-неустойчивое расстройство личности и характера (4 случая), шизоидное расстройство личности (1 случай);

в) «социализированное» расстройство поведения – 3,3% или 2 случая.

Чаще всего у несовершеннолетних правонарушителей отмечались следующие эмоциональные и интеллектуальные особенности личности: снижение продуктивности мышления – 38% или 23 случая; примитивность суждений – 26% или 16 случаев; рассеянность внимания – 13% или 8 случаев; снижение характеристик памяти и интеллекта – 75% или 45 случаев; нарушения критических, прогностических способностей – 18% или 11 случаев; эмоционально-волевые нарушения, эмоциональная неустойчивость (лабильность, склонность к аффективным реакциям, ригидность, поверхностность), малодифференцированность эмоциональных проявлений – 80% или 48 случаев.

Возможно, указанные отклонения в личностной сфере несовершеннолетних правонарушителей являются следствием отягощенной наследственности или полученных в детстве травм (см. рис. 8).

Рис. 8

Характеристика наследственности несовершеннолетних правонарушителей 

Отягощенная наследственность наблюдается у 73% правонарушителей (44 случая). У 48% или 29 лиц наследственность отягощена алкоголизмом родителей, у 13 % или 8 лиц - психическими отклонениями, наблюдавшимися у родителей или близких родственников (братья, сестры, дядья, тетки), у 12% или 7 лиц наблюдаются смешанные формы отягощенной наследственности, когда на фоне различных психических расстройств родители злоупотребляли алкоголем.  Среди психических отклонений родителей чаще всего встречаются эпилепсия, умственная отсталость различной степени выраженности, шизофрения. Среди органических патологий наиболее значимым отклонением является алкоголизм родителей.

Интерпретация подобных цифр может быть двоякого рода: каузальная (т.е. причинная) и интерпретация психологически понятных взаимосвязей[30]. В первом случае относительно высокий процент детей алкоголиков среди несовершеннолетних преступников объясняется алкоголизмом родителя, наносящим вред зародышевым клеткам и, соответственно, приводящим к рождению неполноценного потомства, или психопатической наследственной предрасположенностью, которая у родителя послужила основой для развития алкоголизма. Во втором случае статистические данные, относящиеся к воздействию склонного к алкоголизму окружения  человека, иногда трактуются как психологически «понятные» — то, что лишенный нормального воспитания ребёнок видит вокруг себя, понятным образом приводит его психику к состоянию, которое становится основой для развития преступных наклонностей[31]. В настоящее время большинство исследователей склоняются ко второй интерпретации. Действительно, дети родителей алкоголиков не могут получить хорошего воспитания, не имеют позитивных образцов для подражания и лишены должного родительского контроля.

Их полученных нами и литературных данных выясняется, что сама по себе наследственность играет в процессе криминализации личности далеко не первостепенную роль. Так, среди несовершеннолетних преступников в последнее время наблюдается проявление психопатических черт, которые не связаны с наследственностью и в основном приобретены вследствие неблагоприятных условий жизни и воспитания. Выборочное изучение психического здоровья подростков, состоящих на учете в инспекциях по делам несовершеннолетних органов внутренних дел, показало, что у 12% присутствует психопатия, у 50% - акцентуации характера, не связанные с наследственностью[32]. Таким образом, наследственность, отягощенная алкогольным анамнезом родителей, далеко не всегда может быть определяющим криминальное поведение фактором, алкоголизм родителей часто выступает в роли негативного социального фактора, поскольку существенно осложняет условия развития личности и ухудшает психическое состояние несовершеннолетнего в период его роста и взросления.

Помимо изучения наследственности несовершеннолетних правонарушителей весьма важным представляется анализ информации о травмах, перенесенных ими в детстве и младенчестве. На основании заключений СПЭ несовершеннолетних, совершивших криминально-агрессивные деяния в Иркутской области за 2004-2007 гг., было установлено, что 53% несовершеннолетних (32 лица), совершивших акты криминальной агрессии, перенесли различные детские травмы (см. рис. 9).

Рис. 9

Детские травмы правонарушителя

У несовершеннолетних правонарушителей фиксировались следующие травмы:

Органические травмы – черепно-мозговые травмы; электротравмы, асфиксия при рождении, родовые травмы; последствия перенесенного наркоза, тяжелые пищевые отравления, ножевые ранения и проч.;

Психические травмы - какая-либо личностно значимая ситуация (явление), имеющая характер патогенного эмоционального воздействия на психику правонарушителя. Это может быть развод родителей, систематические избиения отцом, ранняя потеря родителя (его насильственная или естественная смерть, самоубийство) и проч.;

Смешанные травмы - сочетание органических и психических травм, действие которых не обязательно совпадает по времени воздействия.

В некоторых случаях, вероятно, можно говорить о криминализирующем влиянии посттравматического стрессового расстройства у подростков, а именно в следующих 5-ти случаях: а) смерть матери (15 лет); б) получение ЗЧМТ (17 лет); в) получение колото-резанной раны с нахождением 5 суток в реанимации (17 лет); г) освобождения из тюрьмы собственной матери, отбывавшей наказание за убийство отца подростка-правонарушителя (17 лет); д) самоубийство отчима на глазах несовершеннолетнего правонарушителя (16 лет). Несовершеннолетние в личных беседах отмечали, что именно после указанных событий в их жизни они становились более агрессивными, раздражительными и менее уравновешенными (5 лиц из 60 обследованных или 8%).

Таким образом, можно констатировать, что у 53% или 32-х лиц, совершивших насильственные преступления, наблюдались различного рода травмы в детском возрасте, у 45 % тяжелых травм не было. При этом 8% респондентов выборки отмечают качественное изменение поведения, усугубление деструктивных его форм, произошедшее после получения детских травм.

В ходе изучения материалов СПЭ несовершеннолетних, совершивших криминально-агрессивные деяния в Иркутской области за 2004-2007 гг., выяснилось, что группа несовершеннолетних агрессоров значительно отличается от нормативной группы подростков в части проявления суицидальных тенденций. В группе криминально-агрессивных подростков подобные проявления встречаются значительно чаще, чем у их обычных сверстников (см. рис. 10).

Рис. 10

Суицидальная активность несовершеннолетних правонарушителей

Так, у 14 подростков (23%) отмечалось суицидальные тенденции в различных формах: суицидально-шантажное поведение, парасуициды и проч. Вероятно, что столь высокий уровень суицидальных попыток связан с личностными чертами правонарушителей, а именно высокой агрессивностью и, как следствие этого, повышенной аутоагрессивностью.

В настоящее время в России проживают 30,5 миллиона несовершеннолетних[33]. Ежегодно, согласно данным официальной статистики, расстаются с жизнью около 2500, т.е. около 40 человек на 100 тыс. населения[34]. Таким образом, число суицидов и суицидальных попыток среди обычных подростков составляет 0,02 на 50 человек, тогда как в обследуемой группе он составил 4,5 на 50 человек.

Задача раскрытия личностных черт несовершеннолетнего правонарушителя, совершившего криминально-агрессивное деяние, предполагает также изучение некоторых его социальных характеристик (наличие друзей и знакомых, увлечений и хобби и т.д.).

В результате исследования выяснилось, что 53 % несовершеннолетних (32 лица) имели достаточно широкий круг общения и значительное количество друзей и знакомых (см. рис. 11). По характеру отношений со сверстниками в школе 9 подростков-правонарушителей, согласно характеристикам педагогов, скорее тяготеют к типу лидера (15%).  47% несовершеннолетних (28 лиц), напротив, не имеют близких друзей или же имеют достаточно узкий круг общения. Вероятно, подобная ситуация возникает вследствие неспособности данных подростков устанавливать глубокие эмоциональные контакты и находить общие интересы со сверстниками в сочетании с обедненностью коммуникативной сферы правонарушителей и их асоциальным поведением (в частности, агрессивностью по отношению к одноклассникам и сверстникам, приводящей к изоляции от коллектива, отказу от общения с агрессором).

Рис. 11

Наличие друзей у правонарушителя

Каждый четвертый в исследуемой группе имел разнообразные увлечения и хобби. 67% или 40 лиц от общей выборки устойчивых интересов и постоянного хобби не имели (см. рис. 12). При этом 25 % или 15 лиц увлекались спортом. В спортивных секциях интересы распределись следующим образом: тяжелая атлетика (1), футбол (5), рукопашный бой (2), бокс (5), баскетбол (1), хоккей (1). 8% или 5 лиц предпочитали не спортивные увлечениями, а именно чтение (1), рыбалка (2), рисование (1), музыка (1).

 

Рис. 12

Увлечения и хобби правонарушителя

 Согласно полученным данным, большинство несовершеннолетних правонарушителей не работали (37 лиц или 62%). 38 % или 23 человека имели работу (см. рис. 14). Последняя чаще всего носила эпизодический характер и не требовала высокой профессиональной классификации. Среди наиболее часто выполняемых работ можно отметить следующие: рабочий на пилораме (5), грузчик на рынке (8), пастух (1), подсобный рабочий на стройке (4), мойщик автомобилей (2), рабочий кладбища (1), столяр (1), кочегар (1).

Анализ личностных характеристик несовершеннолетних правонарушителей, показал, что 90% или 54 подростка, совершивших насильственные преступления, характеризовались наличием девиантных форм поведения (см. рис. 13). Наиболее распространенные из них отображены на диаграмме 14. По количественным характеристикам это были моно- и полидевиации (т.е. сочетание двух и более девиаций). Монодевиации встречались в 23% или 14 случаях, в 67 % или 40 случаях в докриминальном поведении подростка отмечались полидевиации.

Рис. 13

Девиантное поведение правонарушителя

Наиболее распространенными среди несовершеннолетних, совершивших криминально-агрессивные акты, были следующие девиации:

- Уклонение от учебы – 78% или 44 случая;

- Алкоголизация или употребление токсических веществ – 51 % или 31 случай;

- Агрессивность – 50 % или 30 случаев;

- Бродяжничество – 37% или 21 случай.

Высокий процент девиантного поведения свидетельствует о дезадаптации большинства подростков, совершивших акты криминальной агрессии. Таким образом, агрессия проявляет себя как фактор адаптации (или дезадаптации) современных подростков. В этом смысле агрессивное поведение связано с социальной дезадаптацией и выступает как признак компенсации, в свою очередь ведущей к дальнейшему нарушению социальных связей[35].

Особо обращает на себя внимание высокий процент агрессивных подростков в изучаемой выборке, а именно 50% или 30 лиц. Данные показатели можно оценить как достаточно высокий уровень агрессивности в группе, тогда как нормативный уровень агрессивности в группе несовершеннолетних составляет, по одним оценкам от 15 до 30%[36], по другим около 38%[37].

Данные по возрасту алкоголизации были получены для 57 несовершеннолетних из 60. Трое алкоголь не употребляли. Наибольший пик алкоголизации приходится на 11 – 13 лет (5-7 классы). Именно в указанный промежуток времени, как заявили 40 несовершеннолетних, они начали употреблять алкоголь (66%). Средний возраст алкоголизации составил 11,7 лет. Вместе с тем средний возраст совершения преступления составлял 16,3 лет. Следовательно, временной промежуток между появлением первых девиаций в поведении и преступлением составил 3-5 лет (средн. значение 4,6 года). 

Выяснилось, что каждый второй подросток до совершения преступления попадал в поле зрения правоохранительных органов или стоял на внутришкольном учете (60% или 36 лиц). Большинство из них совершили корыстные и корыстно-насильственные правонарушения (28 % или 17 человек), насильственные совершили 18% или 11 человек, остальные 14% или 8 несовершеннолетних состояли в ПДН за асоциальное поведение или находились на внутришкольном учете. 40% или 24 подростка не проявляли антиобщественных форм поведения, достаточных для постановки на учет ПДН или учет в школе.

Чаще всего изучаемые несовершеннолетние ставились на учет в ПДН, внутришкольный учет по следующим причинам (см. рис. 14):

- ПДН за имущественные правонарушения – совершение краж, грабежей;

- ПДН за насильственные деяния  - совершение насильственных грабежей, нанесение побоев и телесных повреждений, хулиганство, развратные действия;

- ПДН за асоциальное поведение – систематическое употребление спиртных напитков, стойкое антиобщественное поведение, бродяжничество, уклонение от учебы;

- Внутришкольный учет – мелкие кражи, принуждение детей пить мочу, употребление спиртных напитков, пропуски занятий.

Рис. 14

Учет несовершеннолетних правонарушителей в правоохранительных органах и школе

Таким образом, чаще всего криминально-агрессивные деяния совершаются представителями двух групп несовершеннолетних. Первая группа состоит из лиц, определенно имеющих опыт антиобщественного поведения (неоднократно совершали имущественные, насильственные правонарушения, ставились на учет за асоциальное поведение; т.е. 53% или 32 несовершеннолетних). Чаще всего характерными признаками таких лиц являются: 1) совершение 2-х и более правонарушений; 2) стигматизация данных лиц в роли правонарушителей и хулиганов; 3) наличие у несовершеннолетних указанной группы продолжительного девиантного поведения (алкоголизм, агрессивность, бродяжничество, уклонение от учебы). Т.е. речь идет о несовершеннолетних, устойчивая антисоциальная направленность личности которых очевидна. Вторая группа – это лица, совершившие насильственное преступление впервые и не имеющие негативных докриминальных характеристик (40% или 24 лица) или же совершившие преступление впервые и состоявшие на внутришкольном учете (7% или 4 лица).

Представляется целесообразным проанализировать структуру криминально-агрессивных деяний и некоторые особенности доагрессивного поведения двух представленных групп несовершеннолетних (см. рис. 15).

Рис. 15

Качественная и количественная характеристика преступных деяний несовершеннолетних.

Как уже упоминалось, 47% или 28 несовершеннолетних совершили криминально-агрессивное деяние впервые. 35% или 21 лицо совершили повторное правонарушение в своей криминальной карьере, причем первое их преступление носило корыстный характер. То есть в их преступном поведении произошел качественный «переход» от корыстных правонарушений к насильственным. Остальные 18% или 11 лиц также совершили преступление повторно, но все их деликты изначально были криминально-агрессивными.

Таким образом, всех обследуемых подростков можно разделить на тех, кто совершил насильственное преступление впервые и на тех, кто до этого уже совершал те или иные преступления (корыстные, либо насильственные).

Выяснилось, что представители первой группы агрессоров, а именно тех, кто совершил преступление впервые, редко прибегают к агрессии, поскольку располагают чрезмерно прочными внутренними барьерами, сдерживающими агрессию. Но в тех случаях, если они всё же прибегают к агрессии, то их поступки носят крайний, экстремальный характер. Яростью своих атак данные агрессоры они компенсируют их немногочисленность[38]. Анализ преступных деяний указанной группы несовершеннолетних показывает, что впервые совершаемые деликты совершались были жестокими, но при этом их исполнители не имели стойкой асоциальной карьеры и опыта совершения различных противоправных деяний (см. табл. 25).

Таблица 1. Характеристика криминальных деяний и асоциальной карьеры лица, впервые совершившего насильственное преступление

 

Доля насильственных грабежей среди несовершеннолетних, совершивших насильственные деяния впервые, составляет 25% или 7 правонарушений от 28 деяний, совершенных в данной группе. Остальные 75 % - это тяжкие насильственные преступления. Из 28 человек лишь 4 состояли на учете в ПДН, причем трое по незначительным поводам (употребление спиртных напитков). Таким образом, их деяния можно обозначить как инициальные преступления, т.е. совершенные впервые, чаще всего лицами, не имевшими явной криминальной карьеры, нигде до этого не проявлявшими свои агрессивные черты (85% этой группы или 24 человека не привлекали к себе особых подозрений до инцидента). Данная группа лиц, по всей видимости, относится к категории агрессоров с высоким порогом агрессивности.

Вторая группа правонарушителей относится к категории агрессоров с низким порогом агрессивности, т.е. несовершеннолетние проявляют агрессию сверх необходимости, склонны реагировать агрессивно даже в тех ситуациях, где этого можно избежать. Как правило, это лица с устойчивой асоциальной карьерой, совершающие уже второе, третье или четвертое преступление и не раз попадавшие в поле зрения правоохранительных органов (см. табл. 26).

Таблица 2

Характеристика криминальных деяний и асоциальной карьеры лица, совершившего насильственное преступление и ранее совершавших различные преступления

 

Доля насильственных грабежей в структуре правонарушений данной группы лиц составляет 46%, убийств в представленной группе нет. 28 несовершеннолетних из 32-х длительное время состояли на учете ПДН за различные правонарушения.

Итак, лица, совершившие преступления повторно, контролировали проявления своей агрессии недостаточно эффективно (были более агрессивны), имели наказания за ранее совершенные правонарушения, а их насильственные преступления в целом были менее жестокими, чем у лиц, совершивших деяния впервые. В структуре правонарушений несовершеннолетних второй группы преобладали деяния корыстно-насильственной направленности (грабежи, уничтожение чужого имущества, вымогательства, разбои).

В работах некоторых отечественных исследователей особо подчеркивается неоднородность показателей враждебности внутри группы несовершеннолетних насильственных преступников и при этом подразумевается, что существуют два типа агрессивных несовершеннолетних: более и менее враждебные. Так, например, Н. Кобусь установил, что несовершеннолетние, совершившие убийства, тяжкие телесные повреждения и изнасилования менее явно агрессивны, чем те, кто привлекался к ответственности за разбои и грабежи[39]. В целом, выводы настоящего исследования совпадают с приведенными наблюдениями. Действительно, в группе лиц с высоким порогом агрессивности значительную долю преступлений составляли убийства и причинение тяжкого вреда, тогда как в группе лиц с низким порогом агрессивности преобладали разбои и насильственные грабежи. Вероятно, поэтому можно сделать достаточно обоснованный вывод о том, что группа несовершеннолетних по ст.ст. 161, 162 УК РФ более агрессивна.

Выводы о существовании двух представленных групп агрессоров подтверждаются и зарубежными исследованиями, в частности, работами И. Мегараджи. Он изучил две группы несовершеннолетних преступников в возрасте от 11 до 17 лет. Лица, отнесенные к первой группе (и получившие название «крайне агрессивные»), были лишены свободы за совершение чрезвычайно жестоких актов насилия (например, убийство, жестокое избиение), в то время как лица из второй группы («умеренно агрессивные») были задержаны за совершение более умеренных актов агрессии (например, драку). И. Мегарджи предположил, что многие из входящих в группу крайне агрессивных при ближайшем рассмотрении окажутся чрезвычайно сдерживающими себя агрессорами. Напротив, ни один из индивидов из категории умеренно агрессивных не попадет под это определение. Другими словами, как бы это ни казалось парадоксальным, испытуемые группы крайне агрессивных на самом деле будут демонстрировать агрессию более низкого уровня и до, и после заключения, чем лица из группы умеренно агрессивных. Полученные результаты подтвердили этот прогноз. В процентном соотношении в группе «крайне агрессивных» (78%), по сравнению с группой «умеренно агрессивных» (29%), было больше лиц, впервые совершивших преступление и не имевших до этого неприятностей с законом. Более того, оценивая поведение своих подопечных, их воспитатели отмечали, что заключенные, входившие в группу «крайне агрессивных», оказались более склонными к сотрудничеству, послушными и приятными, чем испытуемые из группы «умеренно — агрессивных».

Таким образом, на основе полученных в ходе исследования сведений можно утверждать, что существует агрессивно-ориентированный тип несовершеннолетнего преступника. Его характерными чертами, выявленными в т.ч. в ходе настоящего исследования, являются раздражительность, агрессивность, вспыльчивость, лживость, циничность, эгоцентризм, игнорирование морально-этических норм поведения. Помимо сказанного можно добавить, что в волевой сфере личность данного правонарушителя отличает амбициозность, некритичность, мнительность, нетерпимость, неадекватность самооценки, высокомерие, зависть, завышенные притязания; в эмоциональной сфере – конфликтность, высокая тревожность, самодовольство, бравада, эмотивность[40]. Также отмечается, что для несовершеннолетних с агрессивными деликтами наиболее важным смысловым образованием в ядре личности является мужская половая идентификация, основной атрибут которой – сила[41]. Полученные сведения о характере насильственных правонарушений и доагрессивном поведении несовершеннолетних свидетельствуют о существовании нескольких подтипов агрессивно-ориентированного преступника: с высоким порогом агрессивности, когда агрессор чрезвычайно контролирует проявления собственной деструктивности и низким порогом агрессивности, т.е. слабо контролирующих себя агрессоров.

§ 2.2 Причины и условия, детерминирующие криминальную агрессию несовершеннолетних.

Вероятно, внутренней причиной криминальной агрессии несовершеннолетнего являются особые убеждения и установки в соответствии с которыми он привык действовать. Эти убеждения и установки условно можно назвать деструктивными. Именно они, в итоге, определяют такой способ мышления, согласно которому в определенных ситуациях допускается проявление тяжких форм агрессивного поведения, в т.ч. запрещенных уголовным законодательством. Нельзя забывать, что криминальная мотивация отдельно взятого несовершеннолетнего характеризуется уникальным сочетанием агрессивных убеждений, стереотипов и установок. Определим указанные понятия.

Агрессивное убеждение - представление о нормативности тяжкого деструктивного поведения. Это элемент мировоззрения, придающий личности или социальной группе уверенность в своих взглядах на внешний мир, убеждённость в том, что агрессивное поведение является «правильным», адекватным и предпочтительным. Такого рода сознательные убеждения направляют поведение и волевые действия[42].

Агрессивная установка – это неосознаваемое состояние готовности, предрасположенности субъекта к деструктивной активности в определённой ситуации[43].

Стереотип агрессивности – укоренившееся в личности враждебное поведение, повторяемое в неизменном виде; шаблон действия, поведения и проч., применяемый без раздумий, рефлексии, иногда даже неосознанно[44].

Перечисленные элементы мышления и поведения существенным образом характеризуют агрессивно-ориентированных несовершеннолетних преступников. Т.е. таких несовершеннолетних, которые не усматривают в насилии и грубости ничего предосудительного и используют агрессию в качестве инструмента в сфере межличностного взаимодействия. Насилие, агрессивная реакция на социальные и психологические раздражители, жестокость в сознании данной категории лиц воспринимается как обычная, естественная линия поведения[45]. Изучение материалов СПЭ по делам несовершеннолетних, совершивших акты криминальной агрессии в Иркутской области за 2004-2007 гг., а также соответствующих уголовных дел позволяет более подробно описать некоторые особенности ментальной данной категории несовершеннолетних правонарушителей. Полученные данные была сопоставлены с результатами опроса контрольной группы учащихся старших классов г. Иркутска:

1)     Особенности нравственной сферы, т.е. специфика   нравственной системы ценностей несовершеннолетних, имеющая криминогенное значение. Нравственность, в узком смысле, можно определить как совокупность конвенциональных принципов и норм поведения людей по отношению друг к другу и обществу. Она представляет собой ценностную структуру сознания, общественно необходимый способ регуляции действий человека во всех сферах жизни, включая труд, быт и отношение между индивидами.

В ходе исследования установлено, что для несовершеннолетних, совершивших акты криминальной агрессии, были характерны следующие особенности нравственного сознания:

-       Негативное отношение к основным институтам социализации личности, восприятие их как неэффективных. Большинство подростков, совершивших криминально-агрессивные акты, не проявляет достаточного интереса и не придаёт значения познавательной деятельности, учебе и социально одобряемым формам досуга. Так, в группе несовершеннолетних, совершивших криминально-агрессивные деяния, 67% или 40 лиц не посещали школьных кружков и различных досуговых секций, 72% или 43 лица либо вообще не учились, либо справлялись со школьной программой изначально слабо. В контрольной группе число занятых в кружках и секциях было выше и составило 54%. Таким образом, у всех несовершеннолетних агрессоров была недостаточно осознана и принята роль учащегося: школьные характеристики свидетельствовали не только об их низкой успеваемости, но и об отсутствии интереса к общественной жизни, чрезвычайной скудости досуговой сферы и т.д. С одной стороны, во многом это связано с реальными проблемами в сфере образования и досуга. Исследования показывают, что недоступность для несовершеннолетних многих форм досуга, резкое сокращение количества клубов, оздоровительных лагерей, спортивных секций, влияет на формирование у подростков равнодушия, грубости, ответной жестокости, агрессивности, убеждения в допустимости применения силы[46]. С другой стороны, несовершеннолетний сам добровольно не принимает или активно отвергает участие в работе клубов, секций, лагерей и не использует реально предоставленные ему возможности социализации, предпочитая им праздный досуг. Отсутствие интереса к учебе и труду, соответственно, ослабляет или приводит к полной утрате связей с учебными и трудовыми коллективами[47], приводит к снижению и потере в глазах правонарушителя столь значительной ценности, как образование.

-       Характерная личностная особенность несовершеннолетнего насильственного преступника заключается в криминогенных изменениях нравственных ориентаций и установок, что проявляется в индифферентном и пренебрежительном отношении к общечеловеческим ценностям, правовом нигилизме, пренебрежении телесной неприкосновенностью человека.

Помимо этого, нравственные особенности отражаются в особенностях выбора перспективных и текущих жизненных целей, указывая этим на тенденцию к дистанцированию от общественно полезных занятий. Так, подавляющее большинство несовершеннолетних пожелали освоить неквалифицированные профессии, связанные с применением физической силы: рабочий-строитель (18%), водитель (30%), столяр, плотник (27%), работник сферы обслуживания (продавец, оператор АЗС, охранник) (17%); 8% респондентов утверждают, что в будущем хотели бы работать по юридической специальности или в сфере предпринимательства. В контрольной группе особый акцент в ответах респондентов делался на выборе квалифицированных специальностей: юрист, бухгалтер, экономист, менеджер, работник банковской сферы, торговый представитель (56%), врач, преподаватель, инженер (10%), сотрудник различных силовых служб, как  частных, так и государственных (14%), предприниматель (12%), программист (3%),  и проч.

-       Убеждение в том, что агрессия допустима в социальной коммуникации и насилие может быть вполне оправдано с моральной точки зрения - принцип нравственной допустимости агрессии. Так, 97% или 58 несовершеннолетних, совершивших криминально-агрессивные деяния, допускали правомерное, с их точки зрения, применение силы. Причем, большинство из них считали справедливым использование насилия в ситуации самообороны (68% или 41 лицо), в целях материального обогащения (20% или 12 лиц), для самоуважения (8% или 5 лиц). Только двое сообщили, что не считают правильным использование физической силы в упомянутых ситуациях. Таким образом, убеждение в допустимости агрессии предполагает следующие частные взгляды: а) убеждение в том, что можно заполучить желаемый предмет с использованием незаконных методов, в т.ч. и с применением силы; б) убеждение в том, что использование насилия в определенных ситуациях непосредственно связано с положительной внешней оценкой или повышением самооценки; в) убеждение в том, что наиболее адекватным поведением в ответ на посягательство (мнимое посягательство) с чьей-либо стороны будет использование насилия. В контрольной группе 63% (38) также сообщили о том, что считают вполне допустимым использование физической силы в ситуации самообороны, однако исключили возможность применения насилия в целях повышения самооценки или материального обогащения.

-       Убеждение в эффективности агрессии. Точка зрения относительно допустимости агрессии неразрывно связана с убеждением в эффективности последней, иначе правонарушитель не использовал бы насильственные стратегии поведения. Эффективность в данном контексте означает относительный эффект, результативность агрессии, определяемые как отношение конечного результата к физическим и моральным ресурсам, обеспечившим его получение. Следовательно, несовершеннолетние, которые часто сталкиваются с жестокостью в обыденной жизни, с большой долей вероятности будут рассматривать насилие как эффективный способ решения конфликтов и приобретения каких-либо выгод (материальных, статусных и проч.). Опрос несовершеннолетних, проходящих судебно-психиатрическую экспертизу, показал, что значительная часть из них считают силовые стратегии поведения эффективными и единственно правильными в определенных жизненных ситуациях. На вопрос «Считаете ли Вы, что насилие может быть единственно приемлемым в некоторых жизненных ситуациях?» около 48% (29 лиц) ответили положительно, тогда как в контрольной группе большинство (79% или 47 лиц) ответили, что всегда есть возможность решить какую-либо проблему ненасильственным способом.

-       Убеждение в необходимости агрессии, т.е. в ее крайней надобности, обязательности и неизбежности деструктивного поведения. На этом, к примеру, основана система авторитета в т.н. нелегальных силовых структурах (сообществах). Из указанных ценностей вырастает комплекс основных норм, которые составляют поведенческий образец «правильного пацана». Он заключается в следующем: а) силовая принципиальность (способность постоять за себя, применить силу, но в определенных рамках; иначе действия становятся беспределом), б) ответственность за речевые действия; в) комплекс норм квази-профессиональной специализации (право на деньги просто по статусу) ведет к тому, что носитель силы должен постоянно доказывать статус «реального пацана» путем решения вопросов, т.е. быть эффективным[48] и когда есть необходимость применять силу. Бытующие поведенческие нормы приводят несовершеннолетнего к убеждению в том, что в ряде ситуаций необходимо реагировать по агрессивному типу, силой отвечать на силу; а иногда необходима и справедлива месть, как форма наказания человека за «неправильное» поведение.

-       Убеждение в том, что есть определенная группа людей по отношению к которым можно и иногда даже нужно (например, для поддержания статуса в группе) вести себя агрессивно. Это более слабые и беззащитные (лица, без определенного места жительства), с более низким социальным статусом в школе, классе или каком-либо другом коллективе («лохи», «опущенные»). На вопрос о том «существуют ли определенные группы людей, к которым можно применять насилие» 62% (37 лиц) совершивших акты криминальной агрессии ответили «скорее, да». В контрольной группе учащихся положительно на этот вопрос ответили 40% (24 лица).

-       Убеждение в том, что существуют определенные социальные роли, осуществление которых немыслимо без проявления насилия. Это т.н. социально-ролевая деструктивность. Здесь задействованы механизмы присвоения ролей и идентификации. Уподобление и подражание несовершеннолетнего агрессивному отцу, чрезмерно жесткому педагогу, деструктивному киногерою способствуют формированию агрессивности, которая может стать причиной асоциального, в т.ч. криминального поведения[49]. Проявления социально-ролевой деструктивности реализуются в реакциях имитации, которые были рассмотрены выше. Причиной серьезных нарушений поведения реакция имитации может стать, когда моделью имитации служит антисоциальный герой. Некоторые отечественные авторы считают, что экранный и книжный культ гангстеризма, насилия, возвеличивания удачного преступника может способствовать росту насильственной преступности несовершеннолетних, тем более что подобные примеры уже имеются[50].

-       Убеждение в том, что жертвы насилия недостойны сочувствия и жалости. Это может означать отсутствие эмпатии у несовершеннолетних, равнодушие к чувствам других людей. Таким образом, длительное наблюдение насилия и жестокости в коммуникативной сфере, постоянная включенность в деструктивные ситуации приводит к тому, что несовершеннолетний становится бесчувственным по отношению как к наблюдаемой, так и собственной агрессии. Значительная часть исследований несовершеннолетних преступников, совершивших агрессивные деликты, свидетельствует об отсутствии или снижении у данных лиц способности к сопереживанию, даже в сравнении с несовершеннолетними, совершившими имущественные правонарушения[51]. Настоящее исследование несовершеннолетних, находящихся на судебно-психиатрической экспертизе в Иркутской области,  показывает, что у 93% из них (или 56 лиц) была снижена способность к эмпатии. Это означает, что в характеристиках указанной группы лиц превалировали установки, препятствующие эмпатии. Наличие таких установок выражается обычно в том, что индивид старается избе­гать личных контактов, считает неуместным проявлять любопыт­ство к другой личности, убеждает себя безучастно относиться к пере­живаниям и проблемам окружающих. Подобные тенденции резко ограничивают диапазон эмоциональной отзывчивости и эмпатического восприятия[52].

-       Фобические установки. Частые проявления агрессии в микросреде несовершеннолетнего приводят его к оценке собственной среды обитания, как источника зла и жестокости. Кроме того, при этом возникает или усиливается страх стать жертвой насилия, в результате чего утверждается психология самозащиты и недоверия к окружающим. Формируются  психологические механизмы гиперкомпенсации, которые в свою очередь могут повлечь сверхагрессивное поведение в случае, как реального, так и мнимого нападения или конфликта[53]. Криминальная агрессия в этой ситуации приобретает патологический адаптационный характер, извращенно направленный на самосохранение[54]. В последнее время отмечается значительное учащение насильственных преступлений несовершеннолетних, совершенных по мотивам самосохранения и самозащиты[55]. Как уже говорилось выше, 75% несовершеннолетних (45 лиц), совершивших акты криминальной агрессии и проходящих судебно-психиатрическую экспертизу, считают оправданным применение насилия по мотивам самозащиты.

2) Также стоит упомянуть об особенностях экономического сознания, присущих несовершеннолетним, совершившим корыстно-насильственные деяния. Суть этих особенностей заключаются в том, что несовершеннолетние стремятся любыми способами завладеть вещью, которая им понравилась; они считают, что получение какого-либо материального блага не обязательно должно быть связано с трудом, ведь ценность и так можно заполучить с помощью принуждения. Особую значимость для асоциальных подростков в последнее время приобретает такой вид криминального «заработка», как вымогательство, сопряженное с применением или угрозой применения насилия. Из 60 обследованных несовершеннолетних, совершивших криминально-агрессивные деяния, по крайней мере, 18 % или 11 лиц отмечают, что практиковали вымогательства среди сверстников, в качестве сравнительно легкого способа заработать деньги и повысить свой статус.

3) Особенности правового сознания. В группе несовершеннолетних, совершивших акты криминальной агрессии и прошедших судебно-психиатрическую экспертизу, были широко распространены различные дефекты правосознания. Это, по мнению М. Еникеева, не столько правовые пробелы, сколько негативное отношение к социальным требованиям, противопоставление им узкоэгоистических, своекорыстных интересов и устремлений индивида[56]. Это подтверждается и результатами настоящего исследования, показавшего, что правосознание несовершеннолетних, совершивших криминально-агрессивные акты, формально в достаточной степени отражает социальную и правовую значимость содеянного. 78% (47 лиц) полностью признали свою вину, 13% (8 лиц) признали вину частично. Привлечение их к уголовной ответственности не было для них неожиданностью. Более того, некоторые несовершеннолетние детально ориентировались в уголовно-правовых нормах. Следовательно, причину правонарушений следует искать не в юридической неосведомленности несовершеннолетних или незнании ими каких-либо норм, а в сознательном отрицании закона, понимании безнаказанности собственных агрессивных деяний, несоразмерности наказания за совершаемые преступления. С правосознанием тесно связано понятие «правоприменительного поведения», т.е. поведения индивида, регулируемого правовыми нормами. М. Еникеев предлагает различать три уровня такого поведения: 1) правопослушное, когда потребности личности, цели и средства их достижения совпадают с правовыми требованиями; 2) правоисполнительное, когда законы соблюдаются в силу конформности личности, подверженности ее групповому давлению; 3) законоисполнительное, когда потребности, цели и желания личности не совпадают с правовыми требованиями, но личность, испытывая страх перед наказанием, подчиняется требованиям закона[57]. В изучаемой группе несовершеннолетних большинство респондентов были ориентированы на законоисполнительное поведение – наиболее примитивное с т.з. восприятия и соблюдения закона. На вопрос «Чего больше всего, по Вашему мнению, стоит опасаться, нарушая закон?» большинство ответило, что именно страх перед наказанием является главной причиной выполнения правовых требований. Причем 15% (9 лиц) испытывали страх перед местью со стороны тех, кто пострадал от преступления; 63% (38 лиц) боялись судебного наказания, воспринимаемого ими как месть, но уже со стороны государства. 6 обследуемых (10%) ответили, что больше всего следует опасаться понимания того, что в результате преступления страдают интересы всего общества. И, наконец, свой вариант предложили 11% (7 лиц), 8% (5 лиц) из которых ответили, что больше всего следует остерегаться собственной совести, а двое (3%) указали, что бояться вообще ничего не следует.  Таким образом, для 68% несовершеннолетних, совершивших криминально-агрессивные акты, характерен самый низкий – законоисполнительный тип поведения; 10% тяготеют к правоисполнительному поведению, а 8% к правопослушному. В контрольной группе число несовершеннолетних с правоисполнительным и правопослушным поведением значительно шире и составляет 54% от общей выборки, против 18% в выборке правонарушителей.

Отдельно следует сказать о стереотипах агрессивности, которые представляют собой враждебное поведение, повторяемое в неизменном виде; шаблон действия и пр., применяемый без раздумий, рефлексии, иногда даже неосознанно. Необходимо отметить, что диапазон стереотипных представлений, формирующих установки тяжкого агрессивного поведения, весьма широк. Он может варьировать от узкогрупповых до массовых представлений, таких как, престижность криминальной деятельности и участия в уголовных группировках среди, необходимость совершения тех или иных деструктивных действий в определенных ситуациях[58]. Можно назвать некоторые такие образцы поведения: а) стереотипы статуса (агрессивные действия, изменяющие или поддерживающие приемлемое социальное положение индивида) и б) стереотипы социальной коммуникации (агрессивные действия, осуществляемые в процессе межличностной коммуникации и не изменяющие социальный статус индивида). К перечисленным стереотипам относятся устойчиво-агрессивные формы поведения и агрессивного реагирования в определенных ситуациях. Например, «особая культура чести» подростковых банд - своеобразный кодекс поведения, предполагающий, что каждый член группировки должен быть «реальным пацаном» и отвечать на любое оскорбление мгновенным выстрелом или ответным нападением[59]. Ряд исследователей говорят о стереотипных формах агрессивного полового поведения подростков. Так, в подростковой среде складывается вульгарная модель сексуальной культуры, которая отражает диспозицию полов. В частности, у российской молодежи эти взаимоотношения выражаются понятиями «пацаны» и «долбежки» («дыры»). В такой модели сексуальной культуры увековечено гетеросексуаль­ное мужское преобладание и культ сексуального насилия[60].

Помимо непосредственных причин криминальной агрессии несовершеннолетних следует указать ряд условий, способствующих реализации подобного поведения. Условия, положительно влияющие на рост криминальной агрессии подростков, чаще выявляются в обществах с социальным напряжением, экономической неоднородностью, неэффективными социальными службами, слабо развитым институтом семьи. К таким условиям относятся противоречия в экономической сфере (невозможность полноценного материального обеспечения несовершеннолетнего, разрыв в экономических возможностях семей, принадлежащих к разным социальным слоям, рост безработицы, усиливающаяся деградация экономически беззащитного населения – углубляющееся пьянство, наркотизация и т.д.); противоречия в духовно-нравственной сфере общества; негативные факторы, существующие в правовой сфере (неэффективная работа специальных служб).

К условиям, способствующим реализации преступных намерений несовершеннолетнего, можно отнести явление конформизма, часто встречающееся среди указанных лиц. В процессе групповой преступной деятельности конформизм проявляется через влияние группового мнения на индивида, групповое давление, определяющее то или иное поведение несовершеннолетнего. Это происходит потому, что криминогенная группа является базой формирования подростковых агрессивных взглядов и установок, лежащих в основе деструктивного преступного поведения. И взгляды эти в группе не осуждаются, а, напротив, поощряются. С другой стороны, идентификация подростка с криминогенной группой приводит к ослаблению внутренних барьеров, препятствующих совершению агрессивного преступления, а также уменьшению чувства личной ответственности, т.н. «диффузия ответственности»[61].

Пожалуй, наиболее существенными условиями криминальной агрессии несовершеннолетних являются различные противоречия в микросреде правонарушителя, а именно в его семье и ближайшем окружении.

Проведенное исследование показывает, что 86 % правонарушителей проживали в многодетных семьях. Помимо этого многие дети были лишены эффективного родительского контроля. На это обстоятельство косвенно указывает и то, что у 58% преступников семьи были неполными.

В ходе исследовании получены следующие сведения по составу и особенностям семьи правонарушителя. 25 несовершеннолетних (42%) проживали в полной семье, причем 4 (7%) с биологическим и приемным родителем, 21 (35%) только с биологическими родителями. У 27 человек (45%) не было одного родителя: в 24-х случаях - отца, в 3-х ­– матери. У восьми несовершеннолетних (13%) не было обоих родителей. Тип отношений в семье правонарушителя, по материалам уголовных дел, можно описать как «более гармоничные отношения» (доброжелательные взаимоотношения, опека) –  22 лица (37%), «более индифферентные» (снижен родительский контроль, подросток предоставлен сам себе, родителям нет дела до его поведения) – 28 лиц (46%), «более конфликтные» (частые ссоры в семье) – 10 лиц (17%). Таким образом, более чем в половине семей правонарушителей (63%) существуют проблемы с воспитанием ребенка и его контролем. В ходе опроса, несовершеннолетние самостоятельно указали наиболее сложные, на их взгляд, проблемы собственных семей. Среди них особо подчеркивались: отсутствие одного или обоих родителей – 27 (58%); недостаточное внимание родителей - 9 (15%), алкоголизм матери или отца – 3 (5%), чрезмерно суровое воспитание – 3 (5%), бедность – 5 (8%). Об отсутствии каких-либо проблем в семье указали 13 опрошенных (21%).

Из числа обследованных несовершеннолетних, совершивших криминально-агрессивные акты, почти 58 лиц (97%) из них испытывали до этого разнообразные формы насилия и агрессии, причем 24 (39%) преимущественно испытывали жестокость в семье, 19 (32%) в сфере ближайшего окружения (друзья, знакомые) и во время проведения досуга, 15 (25%) в школе и других воспитательных учреждениях. В контрольной группе данные показатели приобретают несколько иные акценты. Несмотря на то, что большинство опрошенных (39 или 64%) говорят о том, что подвергались насилию, однако основная его доля приходилась на время проведения досуга и на насилие в школе и иных воспитательных учреждениях (33 или 55%). Таким образом, насилие в семье преобладает в биографиях несовершеннолетних, совершивших акты криминальной агрессии. Насилие и жестокость по отношению к таким несовершеннолетним, как и проявляемая к ним агрессия, вызывает у последних ненависть, гнев, ответную враждебность и ожесточенность[62], что и определяет криминальную направленность последних.

В качестве одной из задач настоящего исследования предполагалось изучение влияния некоторых социальных условий на подростковую насильственную преступность, а именно: 1) активности общественно-политических молодёжных организаций; 2) уровня бракоразводных процессов и процессов по лишению родительских прав; 3)  культуральных традиций на примере кросс-культурного исследования Иркутской области и Усть-ордынского автономного округа. Рассмотрим результаты проведённых исследований.

1. Влияние активности молодёжных общественно-политических организаций на уровень криминальной агрессии несовершеннолетних в Иркутской области.

Автор исходит из предположения о том, что слабая организация общественно-политической активности молодежи может стать существенным криминогенным фактором, так как отражает низкий уровень вовлеченности подростков в молодежные и общественные организации. Предполагается, что общественная активность дает несовершеннолетнему реальную возможность для самовыражения социально одобряемыми средствами, открывая перед ним новые социальные перспективы и повышая уровень его социализации.

Более того, в международной криминологической практике существуют сведения, свидетельствующие о вероятной связи между вовлеченностью подростков в общественные организации и динамикой молодежной насильственной преступности. Так, отмечено, что самый высокий уровень убийств среди молодежи наблюдался в социально неблагополучных странах, там, где помимо экономического упадка, отсутствовал или был недостаточно развит институт общественных молодежных организаций. Таким образом, легальная возможность самореализации у молодежи отсутствовала. Самые высокие показатели убийств на 2003 г. были зарегистрированы в Латинской Америке (например, 84 случая на 100 000 человек в Колумбии и 50 случая в Сальвадоре, 32 в Бразилии), в странах Карибского бассейна (например, 41 на 100 000 в Пуэрто-Рико)[63]. В Западной Европе, где уровень политической и общественной активности подростков традиционно высок, отмечается самый низкий уровень убийств (например, во Франции 0,6 на 100 000; Германии 0,8; Великобритании 0,9 и проч.)[64]. Безусловно, активное участие молодого поколения в общественной жизни страны является признаком стабильного и экономически развитого общества, что само по себе может служить причиной низкой криминальной активности.

В настоящем исследовании была выдвинута гипотеза о том, что существует определенная корреляция между количеством молодежных организаций на территории Иркутской области и криминально-агрессивной активностью несовершеннолетних.

В ходе исследования было установлено, что формирование, развитие и функционирование детских и молодежных общественных объединений в Иркутской области достаточно слабо коррелирует с динамикой, структурой преступности несовершеннолетних на территории данного региона. Отмечается связь по типу положительной корреляции, когда большие значения из одного набора данных связаны с большими значениями другого набора (r = +0,106)[65].

Таблица 23

Общественная активность молодежи и статистика агрессивных преступлений несовершеннолетних 

 

2. Влияние показателей бракоразводных процессов и процессов по лишению родительских прав на уровень криминальной агрессии несовершеннолетних. В ходе исследования была выдвинута гипотеза о том, что динамика подростковой насильственной преступности может быть связана, в частности, с ростом или снижением числа неблагополучных семей на отдельной территории. Для этих целей была изучена статистика бракоразводных процессов пар, имеющих несовершеннолетних детей, а также процессов по лишению родительских прав по всем районам г. Иркутска. Данные исследования были сопоставлены с уровнем насильственной преступности несовершеннолетних по указанным районам за 6 лет с 2000 г. по 2005 гг. по следующим статьям УК РФ: 105,111,112,115,116,117,119,131,132,133,161,162,163, 213,214,243,244,245.

Полученные данные были обработаны методом корреляционного анализа, т.е. путём вычисления коэффициента корреляции между следующими  переменными (по г. Иркутску): а) показатели бракоразводных процессов; б) показатели процессов по лишению родительских прав и в) уровень насильственных преступлений несовершеннолетних. Были получены следующие результаты: 

Таким образом, корреляционный анализ, проведенный на базе программы Exel ver. 10.0 позволяет установить, что вышеуказанные наборы данных в изучаемом периоде (6 лет с периодичностью через 1 год), в большинстве своем ассоциированы друг с другом по типу положительной корреляции. Корреляция между процессами связанными с лишением родительских прав и насильственной преступностью несовершеннолетних составила «+0,03»; корреляция между бракоразводными процессами и уровнем насильственной преступности несовершеннолетних составила «+ 0,22».

 В соответствии с приведёнными расчётами можно сделать следующие выводы: лишение родительских прав и бракоразводные процессы в краткосрочном периоде (6-8) лет имеют определенное влияние на детерминацию агрессивной преступности несовершеннолетних.

3. Влияние культуральных традиций на формы проявления криминальной агрессии на примере кросс-культурного исследования Иркутской области и Усть-ордынского бурятского автономного округа. Был проведен анализ соотношения различных криминально-агрессивных актов на территории указанных округов (в относительных числах). Данное соотношение рассчитывалось следующим образом. Если деяние было предусмотрено отдельной статьей УК РФ, то его количественные показатели в Иркутской области сравнивались с количественными показателями в УО БАО по годам, с 2000 по 2007 гг. Это соотношение рассчитывалось в относительных числах. За 100% принималось общее число преступлений данного состава в И.о. и УО БАО, что позволило высчитать удельный вес того или иного состава отдельно для каждого из указанных регионов в динамике за 8 лет. Далее, применительно к каждому конкретному составу преступления вычислялся средний показатель за 8 лет для обеих изучаемых территорий.

Таблица 24

Соотношение средних показателей криминально-агрессивных актов в Иркутской области и УО БАО с 2000-2008 гг.

 

Соотношение средних показателей различных агрессивных деяний в Иркутской области и УО БАО позволяет говорить о том, что в округе с сильно развитыми национальными традициями реже всего, по сравнению с областью, совершаются следующие преступления: убийства (средний показатель с 2000 по 2007 в % - 4 %), умышленное причинение легкого вреда здоровью (2 %), побои (2 %), угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью (2 %), грабежи (2 %) и разбои (2 %). Достаточно распространенными преступлениями в УО БАО являются изнасилование (8%), насильственные действия сексуального характера (7%), хулиганство (11%), нанесение тяжких телесных повреждений без летального исхода (7,5%), притом, что население УО БАО составляет 134,1 тыс. человек (по данным на 2006 г.), а в Иркутской области проживают 2526,98 тыс. человек[67], что в 18,8 раз больше.

Вероятно, такая избирательная активность в проявлениях криминальной агрессии обусловлена социальными и культуральными характеристиками данного региона. Например, высокое число изнасилований можно объяснить традиционным отношением бурят к женщине. Так, у бурят выражена половая дифференциация, определяющая и регулирующая отношения между представителями полов, в которых женщине, как считают некоторые этнографы, отведено подчиненное место. Бурятское традиционное общество предполагает неравное положение женщины по сравнению с мужчиной[68]. Несмотря на значительные изменения в социально-экономическом строе, культурной сфере современных бурят, многие исследователи признают, что пережитки родовых отношений имеют место и в современной общественной жизни бурят. Так, к примеру, половая идентификация в самосознании молодого поколения бурят - традиционна: представления о роли и месте мужчины и женщины в семье и обществе формируются в рамках менталитета предков[69].